№ 3, 2022

Советско-германские экономические связи в 1960-1970-х гг. характеризуются широкими контактами на частном предпринимательском и официальном государственном уровнях, когда экономическая политика ФРГ проходила в тесном взаимодействии с «частными» инициативами немецких предпринимателей. Эта связь прослеживается при переговорах 1958, 1962, 1966 гг., а также в преддверии подписания Московского договора в 1969-1970 гг. после «переговорного марафона» между западногерманскими предпринимателями и советскими переговорщиками. «Новая восточная политика» стала важным инструментом по выстраиванию сложных комплексных отношений с Советским Союзом, хотя и с существенными расхождениями в постановке акцентов представителей западногерманской политики – социал-демократами (СДПГ), с одной стороны, и партийного блока ХДС/ХСС, с другой. Несмотря не это, в результате данного взаимодействия появились механизмы сначала постепенной затем ускоряющейся интеграции СССР в мировую экономику. Экономические интересы диктовали обеим сторонам необходимость конструктивного диалога. Создание двусторонней позитивной экономической зависимости двух экономик, существовавших на различных социально-экономических и идеологических принципах, вынуждали партнеров к бережному отношению к трубопроводной инфраструктуре.

В статье проанализирована специфика экономики традиционного общества в понимании Карла Поланьи. Выявлены особенности традиционного общества в контексте экономической антропологии. Первоочередное внимание уделено философско-экономическим взглядам Аристотеля на организацию древнегреческого полиса. Также рассмотрены вопросы, связанные с соотношением контракта и статуса, количественного и качественного подхода в экономике, традиционного и рыночного обмена, общества и сообщества, проанализирован феномен справедливой цены.

Every year films of all kinds are produced, and the number of film directors is many all over the world. But among them there are individual geniuses who stand out from the crowd. The Soviet film director Andrei Tarkovsky is one of these geniuses. With his only seven feature length films, he wrote himself into the top history of the film world. The article attempted to analyse and discuss Andrei Tarkovsky’s sculpting in time, space, memory, and spirituality as well as how the director thought of himself as an artist who constantly struggled with the authoritarian powers of the state over art, and consequently how themes of artistic expression manifested in his work. The main question is whether the director’s films are his inner journey? Was Andrey Tarkovsky a dissident in the Soviet Union or not? What is the intellectual and cultural climate in which Tarkovsky operated? An understanding of the prevalence of religious rhetoric and non-conformist art in both Soviet and Russian history is required to comprehend how potentially radical the themes in Andrei Tarkovsky’s films were in the era of the Soviet Union.