Геращенко И.Г. Теория всеединства В.С. Соловьева и проблема современного глобализма
УДК 141.4:005.44
ТЕОРИЯ ВСЕЕДИНСТВА В.С. СОЛОВЬЕВА
И ПРОБЛЕМА СОВРЕМЕННОГО ГЛОБАЛИЗМА
Геращенко И.Г.
Философская концепция В.С. Соловьева основывается на его теории всеединства. С позиций христианского универсализма философ решает проблему соотношения национально-государственного и вселенского, что является самобытным глобалистским подходом. В настоящее время продолжаются активные споры о соотношении национального и общечеловеческого, многополярного мира и единого. Позиция В.С. Соловьева оказывается весьма актуальной при решении вопроса о духовном единении людей. Показана преемственность теории всеединства и немецкого классического идеализма и одновременно своеобразие позиции отечественного мыслителя.
Ключевые слова: В.С. Соловьев, теория всеединства, глобализм, нравственное начало, религиозный универсализм, софийность.
V.S. SOLOVYOV’S THEORY OF ALL-SINGULARITY
AND THE PROBLEM OF MODERN GLOBALISM
Gerashchenko I.G.
V.S. Solovyov’s philosophical concept is based on his theory of universalism. From the position of Christian universalism the philosopher solves the problem of the correlation between the national-state and the universal, which is a distinctive globalist approach. At present, there are still active debates about the correlation between the national and the universal, the multipolar world and the unified one. V.S. Solovyov’s position turns out to be very relevant when addressing the issue of spiritual unity of people. The paper shows the continuity of the universalism theory and German classical idealism and at the same time the originality of the Russian thinker’s position.
Keywords: V.S. Solovyov, theory of universalism, globalism, moral principle, religious universalism, sophistry.
В.С. Соловьев разработал оригинальную философскую концепцию, которая органически связана у него с историей человечества, нравственностью, софийностью, теорией всеединства. Он по-своему решал проблему глобализма, хотя и не использовал этот современный термин. Актуальность подхода В.С.Соловьева для современной обществоведческой науки заключается в том, что он рассматривал прошлое, настоящее и будущее человечества в контексте развития трех главных ступеней лично-общественной жизни: родовой, национально-государственной и вселенской [17, с. 65].
Правовые вопросы анализировались им с позиций нравственного прогресса и культурных успехов общества. В этой связи он дает оценку буддизма, платонизма и христианства как трех важнейших этапов в развитии духа, говоря фактически о трех религиозных формах глобализма. Отдавая приоритет христианству, Соловьев выстраивает логику духовного формирования человечества, и с этих позиций выделяет следующие виды собирательного зла: между разными народами, между обществом и преступником, между различными социальными классами [17, с. 68].
Особое внимание философ уделяет национальному вопросу с нравственной точки зрения. В альтернативе национализма и космополитизма Соловьев делает акцент на нравственной несостоятельности того и другого. Обращаясь к древним народам, он приходит к выводу, что среди них вообще не существовало отдельных наций. Их место занимали восточные деспотии и западные политии, объединявшие самые различные народности. Христианство в такой интерпретации приобретает качества сверхнародного и всенародного универсума, дающего возможности для развития отдельных наций и личностей. В XIX в., по мысли Соловьева, сложился универсализм новых европейских наций, включая Россию.
Противоречие между правом и нравственностью является мнимым, их различие сводится к следующим моментам: 1) неограниченность нравственного начала и ограниченность правового требования; 2) право требует объективной реализации минимального добра либо устранения некоторой доли зла; 3) в этом случае право допускает принуждение [17, с. 72]. При этом нравственное требование предполагает обеспечение свободы быть безнравственным. В конечном счете, положительное право должно обеспечивать принудительное равновесие личной свободы и общего блага. Уголовное право, как полагал Соловьев, не может пока преодолеть позицию наказания как отмщения, тем самым сохраняя жестокость наказания. С другой стороны, доктрина несопротивления злу также не может быть применима к уголовному законодательству.
В.С. Соловьев занимает особое место в российской философии права. С одной стороны, в его творчестве видна преемственность традиций западной философии права [4]. С другой стороны, он заложил самобытные отечественные традиции религиозно-философского осмысления права, которые развивались в дальнейшем многими русскими мыслителями [2; 9; 10; 13; 22; 24].
В целом, Соловьев стоит на позициях христианского глобализма, если последний понимать как всеобщую религиозную духовность, основанную на принципах нравственности. Исходя из этого, российский философ обосновывает внутреннее единство всемирно-исторического процесса. Оно предполагает, что, во-первых, неорганическая и органическая природа являются необходимыми условиями возникновения нравственного порядка, сохраняясь в нем; во-вторых, низшие ступени эволюции имеют тяготение в более высоким; в-третьих, каждая физически и психически высшая ступень вбирает в себя низшие. В этом заключается «собирание Вселенной», которое с точки зрения человечества есть объединение мироздания в идее, а со стороны богочеловечества – собирание Вселенной в действительности [17, с. 64].
Глобализм В.С. Соловьева имеет в данном случае точки сопряжения с наукоучением И.Г. Фихте [21], трансцендентальным идеализмом Ф.В.Й. Шеллинга [23], феноменологией духа Г.В.Ф. Гегеля [3]. Однако в отличие от немецкой классической философии, Соловьев исходит из христианской нравственности, считая ее первоосновой мира и выводя из нее все остальные духовные качества, включая разум. Христианство, по мысли философа, является высшей формой религии, а православие – высшей формой христианства. Вместе с тем, глобализационное решение заключается в том, что различные виды религий обладают ограниченностью и должны быть включены в единую духовность в соответствие с учением всеединства. Следствием этого становится единая церковь, которая воплощает всечеловеческую нравственность в земных условиях. Тем самым постепенно устраняются национальные особенности каждой религии.
Соловьев полагал, что нравственность образует сердцевину права и все более воплощается в нем в процессе поступательного развития общества. При этом используется не только исторический подход, но и своеобразная диалектика, что роднит отечественного мыслителя с представителями немецкого классического идеализма. Так человеческая индивидуальность трактуется как взаимодействие единичного лица с внешней средой на низшем, равном и высшем уровне. Уже род выступает в качестве зачаточного воплощения всей нравственности, включая религиозный, альтруистический и аскетический элементы. Древний человек является очень сложным образованием, поскольку взаимодействует не только с природой (низший уровень), членами рода (равный уровень), но и богом (высший уровень). Исходя из этого, противостояния человека и общества в принципе быть не может, поскольку это диалектические части единого целого [5, с. 11; 7]. Духовная эволюция человека анализируется В.С. Соловьевым многоаспектно. Социальное развитие связано с преобразованием рода в племя, затем в народ и в государство. Духовным символом и результатом данного процесса становится отечество. Необходимым элементом такой трансформации является возникновение семьи.
Религиозная духовность изучалась Соловьевым в широком философском аспекте. К этой теме он возвращался постоянно в своих основных произведениях. При этом он активно использовал критический метод как, например, в сочинениях «Критика отвлеченных начал» [16] и «Кризис западной философии» [15]. Постепенно философ переходит к созданию собственной всеобъемлющей теории [19], завершая ее популярным изложением религиозно-нравственной доктрины в «Трех разговорах о войне, прогрессе и конце всемирной истории» [18]. Последнее произведение особенно показательно в контексте глобалистского учения, так как оно предполагает не только прогресс и военные действия, но и позицию финализма.
В.С. Соловьев по-своему трактует триаду Г. Гегеля, вводя понятие «софийность». Триединство христианского Бога воплощается в духовном становлении человека и общества. Нравственное совершенствование субъекта происходит в триединстве семьи, отечества и человечества. Этому соответствует родовая, народно-политическая и духовно-вселенская деятельность. В семье определяющей является связь трех поколений: дедов, родителей и детей. Нравственное воспитание должно быть одновременно и традиционным и прогрессивным [17, с. 76]. Его целью становится внушение потомкам живого интереса к будущности предков. Духовное единение достигается путем приготовления к воскресению всех прошлых поколений. Эта идея была также близка Н.Ф. Федорову [см.: 20].
Глобализационное учение В.С. Соловьева связано с выделением им трех форм религиозного универсализма. В языческой религии всеобщий подход еще отсутствует. Впервые он появляется в буддизме, где верующий приходит к осознанию пустоты повседневной действительности. Этот универсализм основывается на трех истинах: благоговение перед Буддой, заповедь безволия и братство пробужденных в общине. Он является отрицательным, поскольку ограничивается неприятием действительности и не поднимается до уровня нравственности.
Следующая форма религиозного универсализма – платонизм. Здесь уже субъект переходит в мир идей, формируется рационалистическая философия. Для платонизма, также как и для буддизма характерна пессимистическая установка, поскольку человек, даже находясь на позициях идеализма, не видит перспектив вечной жизни лично для себя. Происходит переход от пустоты чувственного мира к умопостигаемой полноте идей, однако, односторонность не устраняется. Мудрец не только противопоставляет себя толпе, но и вынужден ей подчиняться.
Высшая форма религиозного универсализма, по Соловьеву, – христианство. В нем преодолевается нигилизм буддизма и ограниченность платонизма. В христианстве формируется идея спасения не только личного, но и общечеловеческого. Нравственность становится правилом существования (хотя и трудно выполнимым) в материальном мире и способом приготовления к посмертной жизни. Христианство в таком понимании является абсолютным событием, абсолютным обещанием и абсолютной задачей [17, с. 67].
Необходимо отметить, что в современной ретроспективе можно выделить различные исторические формы глобализма: крупные военные завоевания, мировые религии, коммунистическую идеологию, практику национал-социализма, либерально-рыночный глобализм, мировую информационную сеть и искусственный разум [6, с. 103]. Во времена В.С. Соловьева многие из этих форм глобализма еще не существовали, тем интереснее проследить, как русский философ понимал всеединство человечества и насколько это применимо в современных условиях.
С позиций христианского универсализма В.С.Соловьев анализирует проблему соотношения нравственности и права. Российский философ приходит к мысли, что реальное противоречие и несовместимость присущи не праву и нравственности вообще, а различным состояниям правового и нравственного сознания. Причем, и то, и другое поступательно развиваются, приходя в идеале к внутреннему единству. Эволюция общества начинается с естественного права, данного человеку от рождения. Прогресс в праве заключается в приближении правовых положений к правовым нормам, сердцевину которых образует нравственность.
По оценке П.И. Новгородцева Соловьев наиболее глубоко в русской философии показал нравственные истоки правового сознания, ведя полемику со славянофилами и Л.Н. Толстым, которые вообще отвергали право, как безнравственное социальное явление [11, с. 296-297]. Соловьев дает критику теории «непротивления злу насилием», поскольку это сопряжено у Толстого с отрицанием всех правовых установлений. Основную ошибку этой доктрины В.С. Соловьев видел в надежде русского писателя на личный подвиг отдельных людей: когда все члены общества один за другим решат быть совершенными, тогда и все общество станет идеальным. Соловьев противопоставляет такому подходу исторический пример отмены крепостного права, в результате чего хотя и были ущемлены права помещиков, однако, произошло развитие общей свободы и даже нравственное совершенствование самих бывших крепостников.
П.И. Новгородцев справедливо считал В.С. Соловьева крупнейшим представителем российской философии права и в своих работах [см.: 12; 14] развивал его взгляды. Это касается критики западной философии права, кризисных явлений в российской правовой системе, анализа соотношения нравственности и права, непротивления злу и наказания и др.
В.С. Соловьев приходит к выводу, что между идеальным добром и злой действительностью находится промежуточная область права и закона, находящая свое воплощение в государстве. Нравственная проповедь сама по себе останется в лучшем случае простыми разговорами, а в худшем – превратиться в произвол. Для реализации нравственных принципов необходимы формальные понятия, правила и учреждения, характерные для правового государства [17, с. 446]. Соответствующие правовые понятия закрепляются в повседневном языке: «право на уважение», «обязанность послушания», «право на религиозность», «обязанность помогать ближним» и т.д.
Право тем самым превращается в правду как нравственное измерение истины. У В.С. Соловьева правда понимается не так, как у Г. Гегеля. В немецкой классической диалектике правда рассматривается в качестве одностороннего выражения истины, поэтому «у каждого своя правда». Соловьев говорит о правде в нравственном смысле, поэтому она ведет не к интеллектуальному разобщению людей, а к их духовному единству на основе общего права. Так в правде происходит взаимопроникновение нравственного и юридического начала.
В «Оправдании добра» дается следующее определение права – это принудительное требование реализации некоторого минимального добра или порядка, не допускающего известных проявлений зла [17, с. 450]. Наличие принудительного закона является необходимым условием нравственного совершенствования. Право также является принудительным равновесием между общим благом и личной свободой, которая предполагает право быть безнравственным. Государство должно допускать такую возможность, но не популяризировать ее. Задачей права является не осуществление божьего царства на земле, а недопущение превращения ее в ад. В.С. Соловьев выделяет две формы социального ада: полную анархию и абсолютный деспотизм. Анархия является абсолютизацией личной свободы, а деспотизм – абсолютизацией государственной власти. Недопущение ада на земле заключается в нахождении «золотой середины» между свободой и властью, что достигается в реальной жизни достаточно редко и на непродолжительный срок.
Право не может обойтись без насилия. Соловьев полагает, что в мире существует три вида насилия: 1) зверское насилие, связанное с причинением физического вреда, вплоть до убийства; 2) человеческое насилие, устанавливаемое в обществе для ограждения внешних благ жизни; 3) насильственное вторжение внешних общественных организаций в духовную сферу человека [17, с. 456]. Философ признает правовой только вторую форму насилия, которая в земных условиях является необходимой, а первая и третья формы не относятся к правовым и должны искореняться. При этом первая форма насилия опускает человека до животного уровня, а третья форма предполагает дьявольское насилие над душой.
Для философского осмысления права В.С. Соловьев использует понятие «триады», которое у него ассоциируется с религиозным принципом триединства христианского бога. Закон обладает тремя отличительными признаками: публичность (не обнародованное постановление не может быть положительным законом), конкретность (нормы особых, определенных отношений для конкретной ситуации), реальная применимость (возможность исполнения в каждом единичном случае, для чего применяются санкции).
Триада реализуется далее в трех ветвях власти: законодательная (власть издавать обязательные для всех законы), судебная (власть судить сообразно этим законам), исполнительная (власть принуждать всех к исполнению данных законов).
И наконец, триединая иерархия власти: верховная власть, подчиненные ей органы, масса населения как субстрат государства [17, с. 459-461].
В.С. Соловьев анализирует уголовный процесс с нравственной точки зрения. Философ выступает категорически против идеи наказания как отмщения, видя истоки такой доктрины в обычае кровной мести во времена родового строя. Обязанности мести постепенно переходили от рода к государству, так фактически возникла уголовная юстиция, которая, чтобы сохранить эту тенденцию, вынуждена ужесточать наказание в целях устрашения правонарушителей. Введение нравственного элемента в уголовный процесс Соловьев связывает с осуществлением трех видов прав: право человека на защиту от преступления, право общества на безопасность, право преступника на вразумление и исправление. Наказание преступника должно соответствовать его внутреннему состоянию, а процессу исправления будут способствовать условные приговоры.
Усовершенствование человека В.С. Соловьев видит на пути христианского глобализма, который он называет религиозным всеединством. Особенно ярко это проявляется в его характеристике войны. Здесь мыслитель выделяет три вопроса: обще-нравственный, исторический и лично-нравственный. С обще-нравственной точки зрения война есть зло и аномалия. С исторических позиций война уже рассматривается как зло относительное. Прогресс военного дела, с точки зрения Соловьева, ведет к нравственному усовершенствованию воюющих сторон, поскольку, якобы, количество жертв войны уменьшается [17, с. 74].
Христианство, в сущности, устраняет войну, однако, на практике эта религия внутренне не усвоена большинством населения. Кроме того, сохраняется религиозное противостояние Европы и Азии, которое в истории сопровождалось постоянными войнами, а в перспективе может привести к мировой войне. В.С. Соловьев практически предсказал неизбежность Первой мировой войны. В этой связи он ставит вопрос о субъективно-моральном отношении к войне. С его точки зрения жертвы на войне нельзя отождествлять с личным убийством. Нравственная обязанность человека заключается в защите своего отечества.
Глобализационный проект Соловьева состоит в нравственной организации человечества в целом. Но для этого необходимо совершенствование человека. Субъектом такого улучшения является как отдельный человек, так и человек собирательный. Последний существует в трех естественных состояниях: семья, отечество и человечество. Им соответствуют три исторические ступени: родовая, народно-политическая и духовно-вселенская.
Природная связь в рамках семьи реализуется в единении трех поколений (деды, родители, дети). Она должна перерасти в нравственную связь при помощи семейной религии, брака и воспитания [17, с. 75]. Народно-политическое единство основывается на духовной связи поколений. Нравственная организация народности не растворяет в себе личность и семью, а наполняет их жизненным содержанием в определенной национальной форме, обусловленной языком.
Единство человечества В.С. Соловьев трактует как единство происхождения без устранения национальных особенностей; единство слова без смешения множества языков, единство всемирной истории, без которой нет истории национальной. Вселенская Церковь выступает основным носителем нравственности. Духовная сущность государства реализуется в христианском государстве. Тремя высшими формами нравственного служения являются: первосвященническое, царское и пророческое. В нынешних российских условиях это не выглядит каким-то анахронизмом. Переплетение политической и религиозной власти возрождает хорошо известную форму идеологии, а «пророческая» мощь искусственного интеллекта задает горизонты возможной глобализации.
Применительно к современной ситуации в мире философско-правовое и нравственное учение В.С. Соловьева выглядит достаточно актуальным. Оно вносит свои коррективы в такие теории глобализма, как, например, «общество риска» У. Бека [1] и «информационная эпоха» М. Кастельса [8]. В.С. Соловьеву удалось вскрыть глубинные механизмы развития не только российской цивилизации, но и всего человечества в целом.
Список литературы:
1. Бек У. Общество риска. На пути к другому модерну. М.: Прогресс-Традиция, 2000. 384 с.
2. Бердяев Н.А. Философия свободы // Философия свободы. Смысл творчества. М.: Правда, 1989. С. 12-253.
3. Гегель Г.В.Ф. Феноменология духа. М.: Наука, 2000. 495 с.
4. Гегель Г.В.Ф. Философия права. М.: Мысль, 1990. 524 с.
5. Геращенко И.Г. Экономика образования постмодерна: парадоксы модернизации // Экономика образования. 2017. № 1 (98). С. 4-14.
6. Геращенко И.Г., Геращенко А.И. Формы глобализма: история и современность // Наука. Общество. Государство. 2023. Т. 11, № 1 (41). С. 102-110.
7. Зубарев Ю.А., Шамардин А.И., Геращенко И.Г., Кудинов А.А. Менеджмент м маркетинг физкультурно-оздоровительных услуг: Учебно-методическое пособие для студентов. Волгоград: ВГАФК, 1998. 88 с.
8. Кастельс М. Информационная эпоха: экономика, общество и культура. М.: ГУ ВШЭ, 2000. 608 с. 8
9. Кистяковский Б.А. В защиту права (интеллигенция и правосознание) // Вехи; Интеллигенция в России. М.: Молодая гвардия, 1991. С. 109-135.
10. Коркунов Н.М. История философии права. СПб.: Тип. М.М. Стасюлевича, 1915. 502 с.
11. Новгородцев П.И. Идея права в философии Вл.С. Соловьева // Сочинения. М.: Раритет, 1995. С. 285-299.
12. Новгородцев П.И. Кризис современного правосознания. Введение // Сочинения. М.: Раритет, 1995. С. 328-339.
13. Новгородцев П.И. Лекции по истории философии права // Сочинения. М.: Раритет, 1995. С. 15-234.
14. Новгородцев П.И. О своеобразных элементах русской философии права // Сочинения. М.: Раритет, 1995. С. 367-387.
15. Соловьев В.С. Кризис западной философии // Сочинения в 2 томах. Т. 2. М.: Мысль, 1988. С. 3-138.
16. Соловьев В.С. Критика отвлеченных начал // Сочинения в 2 томах. Т. 1. М.: Мысль, 1988. С. 581-757.
17. Соловьев В.С. Оправдание добра. Нравственная философия // Сочинения в 2 томах. Т. 1. М.: Мысль, 1988. С. 47-548.
18. Соловьев В.С. Три разговора о войне, прогрессе и конце всемирной истории // Сочинения в 2 томах. Т. 2. М.: Мысль, 1988. С. 635-762.
19. Соловьев В.С. Философские начала цельного знания // Сочинения в 2 томах. Т. 2. М.: Мысль, 1988. С.139-288.
20. Федоров Н.Ф. Философия общего дела. М.: Эксмо, 2008. 750 с.
21. Фихте И.Г. Основа общего наукоучения // Сочинения в двух томах. Т. 1. СПб.: Мифрил, 1993. С. 65-338.
22. Чичерин Б.Н. Философия права. М.: Типо-литография Товарищества И.Н. Кушнирев, 1900. 344 с.
23. Шеллинг Ф.В.Й. Система трансцендентального идеализма // Сочинения в 2 т. Т. 1. М.: Мысль, 1987. С. 227-489.
24. Шершеневич Г.Ф. История философии права. 2-е изд. СПб.: Бр. Башмаковы, 1907. 593 с.
Сведения об авторе:
Геращенко Игорь Германович – доктор философских наук, профессор кафедры социологии, общей и юридической психологии Волгоградского института управления – филиала Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации (Волгоград, Россия).
Data about the author:
Gerashchenko Igor Germanovich – Doctor of Philosophical Sciences, Professor of Sociology, General and Legal Psychology Department, Volgograd Institute of Management (branch office) of Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (Volgograd, Russia).
E-mail: gerashhigor@rambler.ru.
